Искусство каролингской и оттоновской эпох на востоке и западе от Рейна (750-1050
гг.)
Скульптура

Заключение. Христианское искусство.

Интересы художества были близки светским и духовным властителям,
взрастившим каролингско-оттоновское искусство; но это искусство, которое поощряли и
возделывали почти исключительно духовные лица, было в большей степени продуктом
религиозных, чем художественных стремлений. Художники-христиане еще не были
достаточно зрелы для того, чтобы творить ради самого искусства. Портреты императоров
на посвятительных листах рукописей являлись лишь данью обязательного уважения со
стороны монахов-художников к высокопоставленным заказчикам. Символические фигуры
представляли собой непроизвольные припоминания позднего римско- эллинистического
искусства. Фигуры, взятые из повседневной жизни, появлялись, самое большее, в качестве
декоративных аксессуаров. Искусство изображать пейзаж все более увядало. Обогатился
только цикл христианских сюжетов. Из композиции «Христос во славе» постепенно
возникла композиция «Страшный Суд». С расширением старых библейских тем и
привлечением новых, указываемых проповедями, умножались и изменялись библейские
изображения, украшавшие стены церквей, полные («Евангеларии») и сокращенные
рукописи Евангелий («Евангелистарии»). «Большая каролингская Библия в картинах», как
называл Краус весь сложившийся к тому времени цикл композиций (редко, конечно,
встречающийся полностью), состояла уже из сотни изображений. Если бы века, о которых
идет речь, не создали ничего другого, кроме картин Страшного Суда, и тогда им
следовало бы поставить в заслугу это важное художественно-историческое
приобретение.

Вся новизна относилась, однако, единственно только к содержанию, а со стороны
выполнения живописцам и скульпторам этой эпохи обычно, хотя и не всегда, удавалось,
держась старых изображений и мотивов, подражавших восточным или западным
древнехристианским образцам, обрабатывать вновь являвшиеся библейские сюжеты в
стиле традиционных композиций. Впрочем, великое древнее искусство стран
Средиземного моря так подавляло воображение юных германских народов, что они не
могли находить в собственном языке форм новый способ выражения. Их задачей было
главным образом набить руку и глаз на готовых художественных формулах. Но их
ближайшие образцы уже не имели таких художественных достоинств, которые могли бы
поднять ничтожное знание человеческой фигуры и ее движений на высоту
действительного понимания искусства и природы; кроме того, все миросозерцание той
эпохи стояло столь далеко от природы, что художники не осмеливались брать за образец
ее саму, мать всех искусств. Поэтому нет ничего удивительного в том, что каролингское
искусство не создало, за исключением нескольких памятников зодчества, некоторых
золотых изделий и чисто орнаментальных мотивов книжной живописи, ничего такого, что
могло бы, в свою очередь, сделаться исходным пунктом для последующего развития
искусства. Само оно может быть названо преимущественно искусством пережитков; язык
форм и красок этого искусства, несмотря на богатство и глубокую одухотворенность его
содержания и часто на большую эффектность, был лишь варварским лепетом в сравнении
с прекрасным, безвозвратно утраченным прошлым, чуждым германскому Северу по своей
национальной основе. Новые, свежие элементы стиля, смутно проявляющиеся в
некоторых полубессознательных особенностях, долгое время были едва приметны. Только
в самом конце оттоновской эпохи они начинают встречаться чаще и становятся более
явственны.

1 — Скульптура при Карле Великом2 — Резьба по слоновой кости3 — Металлические изделия