Искусство каролингской и оттоновской эпох на востоке и западе от Рейна (750-1050
гг.)
Скульптура
Изделия из слоновой кости
Гораздо большее число скульптур, дошедших до нас как от каролингской, так и от
оттоновской эпохи, принадлежит к изделиям из слоновой кости. За это время вместо
дощечек для письма чаще встречаются покрышки для книг. Наряду с ними по-прежнему
попадаются прямоугольные и круглые ящички и отдельные пластинки. Усилия Вествуда,
Шэфера, Боде, Молинье, Клемена, Штульфаута, Фёге, Гревена, Сварценского,
Гольдшмидта и других классифицировать произведения резьбы из слоновой кости,
которые мы находим почти во всех собраниях древностей и во многих соборных ризницах
Европы (в Германии они представлены всего полнее в Берлинском и Дармштадтском
музеях), по месту и времени их изготовления и стилистическим особенностям в
большинстве случаев следует признать пока — с чем еще в 1900 г. согласился Гревен —
«первыми попытками» в этом направлении. Для каролингских изделий из слоновой кости
характерны бордюры из аканфовых листьев и обозначение почвы под ногами стоящих
фигур, а также бескрылые ангелы, не встречающиеся в византийских памятниках того же
времени. Сюжеты те же, что и в миниатюрной живописи, с которой вообще может быть в
иконографическом отношении установлено тесное родство рельефов на слоновой кости. С
чисто художественной точки зрения эти рельефы принадлежат к числу лучших, в смысле
близости к антику, произведений эпохи. Северные ленточные и животные мотивы
орнаментации не находили здесь никакого применения. Зато резьбе по слоновой кости
недостает прелести самостоятельной художественной жизни, отличающей каролингские
миниатюры. И по части этого рода пластики были сделаны попытки разграничить
французские и немецкие школы. Ближе других к античной традиции произведения той
школы, главными художественными центрами которой Клемен считал Тур, Пуатье и
Санс. О высоком развитии, достигнутом этой школой к середине IX столетия,
свидетельствуют две пары пластинок из слоновой кости Луврского музея в Париже. На
более древней паре изображены Суд Соломона и царь Давид, сочиняющий псалмы. Уже
один аканфовый бордюр этих изображений живо напоминает античную орнаментику;
фигуры стройны и изящны. Более поздняя пара украшена изображениями библейских
сюжетов; фигуры здесь еще более длинны и тонки. В этих рельефах выказывается
основное направление развития позднекаролингской костяной пластики. Более
оригинальны отчасти отмеченные северным характером произведения второй школы
французско-каролингской резьбы по кости. Центр этой школы — Реймс. В вышедших из
нее рельефах складки одежд уложены менее спокойно, причем концы плащей подобраны;
как на характерные ее особенности Клемен указывал, кроме того, на «наклоненные
вперед, полуопущенные головы и широкие, плоские руки с отставленным большим
пальцем». Главными произведениями реймсской школы считаются доски переплета
вышеупомянутой Псалтыри Карла Лысого, в Парижской Национальной библиотеке.
Рельефы передней доски, иллюстрирующие 56-й псалом, полны драматизма и сильно
напоминают миниатюры утрехтской Псалтыри, из которой, по-видимому, заимствованы
их композиции. К той же школе мы, вместе со Сварценским, относим пластинку с
изображением Брака в Кане Галилейской, находящуюся в Британском музее, и пластинку
с Вознесением Господним, в Веймарском музее.
Немецкой работой мы, вместе с Молинье, признаем диптих VIII столетия, в
Луврском музее, принадлежавший, как это доказано Гольдшмидтом, к Псалтыри Венской
Придворной библиотеки. В четырех панно изображены царь Давид, сочиняющий псалмы,
и блаженный Иероним, трудящийся над их переводом; фигуры — коротки, головы —
слишком велики. Того же стиля таблетка Берлинского музея с изображением Распятия.
Что этот стиль продолжал существовать в IX столетии, доказывают, по Гольдшмидту,
оживленные рельефы двух досок из Лоршского монастыря, составлявших переплет одной
ватиканской рукописи группы Ады. На одной из них, хранящейся при рукописи в
Ватикане, вырезаны в отдельных панно, под изображением Христа во славе, Волхвы
перед Иродом и Поклонение их Младенцу-Спасителю; на другой, принадлежащей теперь
Соут-Кенсингтонскому музею в Лондоне, представлена Богоматерь, сидящая на престоле,
под нею — Благовещение и Рождество Христово. Во всех этих рельефах с полной ясностью
можно подметить раннехристианскую основу.
Главным произведением нижнерейнской школы каролингского времени Клемен
считал большой диптих собора в Турне. На одной стороне этого диптиха, в среднем
панно, вырезан Агнец Божий, а над ним — Распятие с олицетворениями солнца, луны,
Церкви и Синагоги. То же направление мы видим в некоторых произведениях,
хранящихся в Дармштадтском музее, например в диптихе с изображением на одной доске
юного Спасителя, на другой — апостола Петра. Как охотно эта эпоха подражала старым
образцам, можно судить, например, по пластинке музея Майера в Ливерпуле, нижняя
часть которой, «Жены-мироносицы у Гроба Господня», представляет очень близкое
воспроизведение того же сюжета на прекрасной древнехристианской пластинке
Баварского национального музея, тогда как наверху вместо Вознесения изображено
Распятие, менее органически связанное с нижней композицией.
Диптих Тутилло – резьба по слоновой кости.
Главный образец работ южногерманской, верхнерейнской школы резчиков по
слоновой кости конца каролингской эпохи — знаменитый диптих Тутило Санкт-
Галленского монастыря. И. Мантуани удалось, несмотря на все возражения, доказать, что
из двух досок этого диптиха только нижняя сработана Тутило, монахом этого монастыря,
умершим в 912 или 913 г. Верхняя доска, стиль которой, несомненно, оказал влияние на
работу Тутило, более древняя. На среднем ее поле, окаймленном сверху и снизу
роскошными арабесками античного характера, изображен безбородый Спаситель,
сидящий на престоле в миндалевидном нимбе, посреди шестикрылых серафимов. Над
Ним — мужская и женская фигуры, олицетворяющие собой солнце и луну; внизу — лежащие
фигуры Моря и Земли. Почва не обозначена. Фигуры более жизненны, чем на доске
Тутило. Эта последняя разделена на три панно; резана она вскоре после 900 г. Верхнее
панно заполнено антикизирующими аканфовыми завитками, сходными, но не
тождественными по стилю с завитками верхней доски; они скопированы с миниатюр
санкт-галленской библиотеки. В среднем панно изображена Пресвятая Дева с молитвенно
воздетыми руками, между прислуживающими ей крылатыми ангелами, а в нижнем — св.
Галл, вынимающий у медведя занозу из лапы. На обеих досках одежды, образующие
мелкие складки, плотно облегают тело; но на доске Тутило складки схематичнее и жестче,
фигуры менее жизненны, почва показана, медведь изображен более натурально, чем
деревья, состоящие из отдельных сучьев с немногими большими листьями на концах. Как
бы то ни было, в лице Тутило мы имеем первого известного нам по имени немецкого
скульптора. В резьбе по слоновой кости можно также заметить, при помощи некоторых
разностей в стиле, переход от каролингской эпохи к оттоновской. Фигуры становятся
стройнее, драпировки спокойнее, компоновка сюжетов более полной и ясной. Это мы
видим, например, в обрамленной очень роскошным аканфовым бордюром пластинке
Берлинского музея, изображающей на трех панно юного Христа во храме, Брак в Кане
Галилейской и Исцеление бесноватого. В оттоновское время и в этой отрасли искусства во
главе развития стояла Германия. Боде отделял произведения рейнской школы от
саксонской; однако другие исследователи считали значительное число саксонских
изделий из слоновой кости южно-немецкими. Нечасто мы можем с достоверностью
признавать в том или другом рельефе немецкую работу оттоновского времени. С полным
основанием относят ко времени Оттона I надпись на пластинке из слоновой кости,
принадлежащей маркизу Тривульци в Милане, с изображением бородатого Спасителя,
сидящего на престоле между св. Маврикием и св. Марией, с коленопреклоненными у Его
ног императором в короне и императрицей с сыном на руках. Здесь аканф в бордюре
заменен надписью. При всех погрешностях рисунка эта низкорельефная, оригинальная по
замыслу пластинка исполнена еще широко, свободно и, по-видимому, даже портретно
передает черты Оттона I. По всей вероятности, об Оттоне II упоминает надпись на
восьмигранной кропильнице слоновой кости в ризнице Ахенского собора. В верхней ее
половине, на одной из восьми граней, изображен стоящий император, на других гранях —
семь святых, отделенных один от другого коринфскими колоннами. В нижней половине —
вооруженные воины, светские защитники Церкви, выбегают из украшенных ионическими
колоннами ворот города с башнями. Короткие фигуры довольно безжизненны, но вообще
это произведение еще античного характера. Ко времени малолетнего Оттона III относится
Распятие на крышке эхтернахского Евангелия, в Готском музее. Под крестом —
полуфигура, олицетворяющая собой землю (terra); вверху — полуфигуры солнца и луны,
обозначающие небо. Насколько внешняя композиция сюжета еще антична, настолько ее
исполнение оригинально, ново и проникнуто северогерманским духом. Большие,
неуклюжие руки и ноги, четырехугольные лица с широкими носами, выпуклые лбы и
выдающиеся скулы, а также страдальческое выражение лиц и глаз изобличают работу
немецкого мастера — творчество, грубое в отношении форм, но глубокое по замыслу. Фёге
удалось обнаружить руку того же мастера в целом ряде других произведений.
Стилистическое сходство с этой доской бросается в глаза особенно в доске Берлинского
музея, изображающей в середине Христа во славе, с чертами северянина, а по углам —
четырех евангелистов в оживленных позах, но грубых форм. Произведения этого рода, как
справедливо замечал Фёге, принадлежат к числу тех «немногих памятников раннего
средневековья, от которых, в противоположность чужеземному характеру большинства
оттоновских резных костей, веет настоящим германским духом и которые, так сказать,
написаны на грубом немецком наречии», что и придает им большое историко-
художественное значение.
Мощехранительницы, как и в предшествовавшую эпоху, украшались рельефами,
резанными на слоновой кости. По-видимому, самая древняя из мощехранительниц
оттоновского времени находится в ризнице монастырской церкви в Кведлинбурге
(«Ковчег Генриха»). Выполненные низким рельефом фигуры украшающих ее сцен из
Нового Завета еще коротки, грубы и неуклюжи. Вполне зрелым произведением
оттоновского времени должно признать также мощехранительницу, разъединенные
костяные пластинки которой находятся частью в Берлинском, частью — в Мюнхенском
национальном музее. Вырезанные на них фигуры апостолов, облеченных в свободно
драпирующиеся одежды, отделены одна от другой коринфскими колоннами с арками. В
люнетах над апостолами — символические животные. И здесь мы видим, что искусство
оттоновской эпохи, несмотря на новые веяния, которые пока бессознательно
воспринимались им здесь и там, в существенном подражало древним образцам, успевая в
этом только наполовину.
Рис. 65. Вознесение Пресвятой Девы на небо и св. Галл,вынимающий у медведя занозу из лапы.
Рис. 65. Вознесение Пресвятой Девы на небо и св. Галл,вынимающий у медведя занозу из лапы.
Рис. 66. Христос и четыре евангелиста.
Рис. 66. Христос и четыре евангелиста.
1 — Скульптура при Карле Великом3 — Металлические изделия4 — Заключение.
